Летом 1965 года, впервые в своей жизни, я, 17 летний паренек, приехал в столицу Северо — Осетинской АССР, город Орджоникидзе, поступать в медицинский институт.

От междугородного автовокзала, который находился при въезде в город со стороны Нальчика, я добирался до улицы Пушкина, где располагался медицинский институт, часа два. Долго ходил вдоль высокого забора, сложенного из красного кирпича, потерявшего цвет за века, прошедшие со дня постройки. Заходил в многочисленные корпуса медицинского института, напоминающий старинный монастырь, искал деканат, чтобы сдать документы в приемную комиссию. Предъявил председателю приемной комиссии справку, выданную Сельсоветом, взамен паспорта и трудовую книжку колхозника, в институт не принимали без двухгодичного трудового стажа, и самый ценный для меня главный документ – аттестат о среднем образовании для зачисления на учебу. Со мной долго беседовал председатель приемной комиссии — декан первых курсов, спрашивал, откуда я, кто родители, почему хочу стать врачом, был у меня опыт какой то в медицине. Я ему рассказал, что в детстве оказывал помощь братику Тимоше, когда он купаясь в реченьке Курп под новым мостом, случайно впоймался на проволоку как рыба на крючек, которая пронзила ему большой палец левой кисти насквозь. Прибежал к нам домой соседский мальчик Хажхожев Хасанби, сообщил мне про несчастье, приключившиеся с братиком Тимошей, мама и папа были на работе. Помчался я с ним к Тимоше, через минуту я был на речке, осмотрел палец, и понял что проволока прошла под кожей, задела мякоть и вышла на другую сторону пальца. Бедный братик посинел от холода, клацает зубами, терпит, не плачет. Помочь некому, взрослых рядом нет, и инструментов в селе, чтобы перекусить или перепилить проволоку вряд ли можно было найти.

Криком, вот змея плывет, отвлек внимание Тимоши, дернул кисть вверх и освободил от проволоки, отвел его в сельскую амбулаторию, где ему сделали уколы от столбняка.

Другой случай, катались мы ребятишки с горки-обрыва на водокачке, который облили водой и сделали из глины, покрывающую горку — каток, все благополучно добрались до подножья, кроме одного, тихого, скромного, немногословного мальчика Хамизы Жигунова, приехавшего к нам в село Каншуеей с мамой Сальмой из Плановского, он напоролся на ржавый осколок снаряда, скрывавшегося под слоем глины и распорол бедро сантиметров на 20 — 25. Из зияющей раны обильно шла кровь, с перепугу все ребятишки разбежались по домам. Я быстро наложил повязку из рубашки на рану бедра, дотащил Хамизу до сельской амбулатории, где ему зашил рану врач Артюша из Ростова-на-Дону.

Третий случай, братик Валера случайно сел на разбитый осколок бутылки, сильно поранился, быстро я заткнул носовым платком зияющую, кровоточащую рану, плотно прижал рану ладонью и отвез на попутном грузовике в Терскую больницу, где ему наложили швы.

Четвертый случай в моей небольшой медицинской практике, годовалый буйволенок, любимец всей семьи сломал голень, кости торчали наружу, половина голени с копытом свисала как тряпка. Бедный буйволенок с перепугу и боли застыл на месте, держась на трех ногах, не пытался убегать. Мама наша плакала, отец предложил радикальные меры, чтобы буйволенок не мучился. Я собрал и соединил осторожно обломки косточек, налил на рану йоду, наложил повязку, сверху положил гипсовую повязку с четырьмя дощечками от копыта до бедра. Гипс принес из амбулатории младший брат отца Хажпаго, работающий завхозом в сельской больнице. Затем застывшему гипсу, на всю длину поломаннной ноги, привязал колышек — костыль, выступающий сантиметров на пять за копыто, об который буйволенок мог бы опираться. Целые две недели буйволенок не выходил из хлева, не пытался ходить, от еды и воды не отказывался. Меня все время облизывал своим большим шершавым черным языком. Через 3-4 недели буйволенок разгрыз гипсовую повязку и как ни в чем не бывало, на своих четырех ногах встретил нас во дворе. Я рассказал декану, что всему этому я научился у доктора Артюши в сельской амбулатории, где я пропадал целыми днями и наблюдал как он лечит больных, накладывая повязки.

Декан долго смеялся над моим рассказом, заявил, что я хоть сейчас могу работать врачом, что у меня навыки хирурга и он не сомневается увидеть меня в институте к началу занятий первого сентября, принял у меня документы и отправил меня в Нальчик обратно, куда через месяц, вначале августа, должны были приехать преподаватели из медицинского института принимать экзамены.

Окрыленный такой новостью, что экзамены будут проводиться в Нальчике, где дома и стены помогают, я вернулся домой и стал дожидаться экзаменов. За неделю до приезда приемной комиссии, мать сообщила, что звонили из министерства здравоохранения нашей республики, предложили мне попробовать сдать досрочно экзамены в другие медицинские институты нашей большой страны, если не сдам экзамены, или не пройду по конкурсу, то у меня останется возможность сдать повторные экзамены, вторая попытка для поступления в медицинский институт г.Орджоникидзе.

В сопровождении мамы, которая училась в 1944 – 1945 годах в Ленинском институте, в Затишье, ныне Кабардино – Балкарский Государственный Университет, я приехал сдавать досрочные экзамены. Экзамены принимали в главном корпусе университета профессора, заведующие кафедр, доценты, аспиранты.

Многочисленные родители будущих студентов, с перепуганными дочурками моего возраста, и бравые ребята, старше меня лет на пять, закончившие медицинские училища, отслужившие в армии, державшиеся спокойно и солидно, знавшие себе цену, и даже несколько женщин с грудными детьми на руках, собрались в большой аудитории университета. Родители хвалили своих любимых чад, какие они умненькие, вундеркинды, что можно даже без экзаменов их зачислять в медицинский институт.

Вызывали по несколько человек согласно списку, по алфавиту, направляли в разные аудитории, на разные этажи, сдавать устные экзамены по физике, по химии, по биологии. Сразу было видно и без экзаменов, кто знает на отлично школьную программу, чего стоят знания молоденьких семнадцатилетних выпускников, окончивших школу месяц назад, сыплющие формулы по физике и химии направо и налево, и знания старших ребят, закончивших после седьмого класса медицинское училище, отслужившие в Советской Армии по несколько лет, которые не годились в подметки молодым.

Экзамены сдали все, и молодые, и старики, так мы называли старших, которым было за 20 лет. Без особых усилий, волнений, я спокойно сдал все вступительные экзамены. Результаты экзаменов переслали в медицинские институты для участия в конкурсах на зачисление. А нас отпустили, предупредили, в любом случае явиться на повторные экзамены, которые должны были проводить гости из медицинского института г. Орджоникидзе.

Ждали целую неделю, но нам так и никто не объявил, прошли мы по конкурсу или нет в другие институты. Приехали экзаменаторы из Орджоникидзе, собрали нас в самом большом зале Нальчикского медицинского училища. Первый экзамен был по Русскому языку, я выбрал тему – «Как закалялась сталь?» — Н.Островского. Только начали писать сочинение, минут через десять председатель экзаменационной комиссии объявил, что сдавшие документы в деканат медицинского института города Орджоникидзе месяц назад, и успешно сдавшие досрочные экзамены неделю назад, автоматом зачислены на первый курс Северо-Осетинского Государственного медицинского института, и попросил нас покинуть зал. Человек тридцать девушек и парней, радостно переговариваясь, быстро выскочили из зала. Остальные, примерно двести человек, остались дописывать сочинение.

Особенно радовался я, мне не хотелось далеко уезжать от своей малой Родины, от своих родителей, многочисленных маленьких братиков, от своей любимой девушки Заримы.

Мы, студенты из Кабардино – Балкарии, прибывшие на учебу к первому сентябрю в город Орджоникидзе, не досчитались половины ребят, с которыми познакомились в Нальчике на досрочных экзаменах. Только после окончания третьего курса медицинского института, на практике в Терской райбольнице, я узнал куда делась другая половина пропавших ребят, успешно сдавших вступительные экзамены. Мне рассказал практикант из Ростовского медицинского института Карашаев Хамиша, из села Верхний Акбаш. С ним я познакомился три года назад в Нальчике на досрочных экзаменах, когда сдавал экзамен по физике доценту кафедры физико – математического факультета, симпатичному, вежливому мужчине лет сорока с фамилией Карашаев, как и у моего нового друга Хамиши.

На всю жизнь запомнился мне этот экзамен, я ответил на все вопросы билета, решил все задачи, все время меня внимательно слушал и улыбался доцент, принимающий у меня экзамен, задал несколько дополнительных вопросов, откуда я, не хочу ли я поступить к ним в университет на физико – математический факультет? Предложил, если меня не зачислят в медицинский институт, то с этими оценками примут в университет без дополнительных экзаменов. Поставив оценку отлично, отпустил меня на все четыре стороны. Хамиша Карашаев тоже получил оценку отлично, он рассказывал, что хотел остаться как и я, поближе к своим родителям, но его распределили в Краснодарский медицинский институт, за неделю до отъезда в Краснодар вызывали в Минздрав и сообщили, что он зачислен в Ростовский медицинский институт, а не в Краснодарский. Как он не сопротивлялся и не хотел, все равно отправили учиться подальше от своей малой Родины. Он по конкурсу проходил без всяких препятствий в Ростовский институт, как отлично сдавший все экзамены, имевший стаж медработника – работал в селе фельдшером, а в армии служил в медицинском пункте воинской части.

На установочных лекциях в медицинском институте города Орджоникидзе, нас студентов первокурсников разделили на 14 групп, по 20 студентов примерно, назначили старост групп, меня, семнадцатилетнего паренька из села Каншуей Терского района КБР, выбрали старостой одиннадцатой группы, рекомендовал меня декан первых курсов, который беседовал со мной при сдаче документов для поступления в медицинский институт, он помнил, что в автошколе я был старостой группы курсантов. Старостой всего курса назначили Гучева Анатолия, двухметрового бравого парня из села Альтуд Прохладненского района КБР, только что демобилизованного из Армии, в военной гимнастерки, с погонами старшего сержанта медицинской службы, служившего три года начальником медицинского пункта, и комсоргом воинской части.

1965 год 1^й курс, Миша с девочками из 11 группы

на занятиях по иностранному языку

Нам, студентам из Кабардино – Балкарии симпатизировали все преподаватели и на первом и на всех последущих курсах до окончания медицинского института. Видимо из – за самостоятельности, и исполнительности.

Две недели нам читали только лекции, практические занятия должны были начаться после колхоза, у нас было масса времени познакомиться с друг другом, подружиться, побродить по городу, по музеям.

Город Орджоникидзе, вторая моя малая Родина, в который я влюбился с первого раза, был основан в 1784 году, на месте ингушского села Зауре (Заур – Победа), осетинское название Дзаурикау (Дзуар – осетинский крест), русская крепость Владикавказ.

Всей группой мы ходили после лекции на киносеансы в ближайший кинотеатр «Дружба», в медицинскую библиотеку института, набирали учебники для занятий.

С первой минуты и до окончания института я успешно исполнял обязанности старосты группы, все вопросы по получению студенчиских билетов, назначения стипендии, предоставления общежития, решал в деканате.

1965 год г. Орджоникидзе. Миша

Быстро пролетели две недели установочных лекций, обустроились все, кто в общежитии, кто на квартире, получили студенчиские билеты, учебники по анатомии, по физиологии, атласы. Нас отправили домой на семь дней, чтобы мы прибыли в соответствующей экипировке для поездки в колхоз, чтобы решили вопросы на своей малой Родине по получению паспортов и снятии с воинского учета.

Через семь дней я вернулся в медицинский институт, где меня ждала одиннадцатая группа, готовая к поездке в колхоз имени Коста Хетогурова, селения Кирова, Ардонского района Северной Осетии, для уборки кукурузы – королевы полей…

1 МАЯ 2016 ГОДА М. КАРАШЕВ.