После окончания уборки кукурузы, осенью 1968 года, у нас первокурсников медицинского института начались практические занятия по анатомии. Занятия проводились ежедневно в отдельном большом корпусе, который студенты прозвали «Анатомичкой». Здесь была знаменитая кафедра по анатомии, учебные комнаты, прекрасный анатомический зал, с тысячами образцов организма, и подвальное помещение с огромными бетонными ваннами, где в растворе формалина хранились «Экспонаты».
На лекциях профессора предупреждали – если мы не будем знать анатомию на отлично, лучше оставить институт добровольно, пока не отчислили.
Со всего курса только одна красивая, пухленькая девочка Толасова Алла, отказывалась заходить в подвальное помещение, падала в обморок при виде «Экспоната» лежащего в растворе формалина. Написала заявление, чтобы ее отчислили из института. Вызвали нас старост групп в деканат, попросили помочь, взять шефство над Аллой. Весь курс обхаживал её, ни на одну минуту днем и ночью она не оставалась одна, рассказывали ей смешные истории, подкладывали ей в портфель образцы органов из пластмассы и пластилина. Обнаружив страшную для нее находку, она подымала крик, рыдала, хохотала, через две недели Алла забыла все свои страхи, стала свободно посещать занятия по анатомии, заходить в подвальное помещение, где хранились «Экспонаты». На пятом курсе Алла вышла замуж за отличного парня Маирбека из Чечни. Вначале первого курса, у нас студентов из Кабардино-Балкарии, не изучавшие в средней школе иностранные языки, были большие проблемы. Зачислили нас в группу для начинающих изучать английский язык. Целый месяц мучал нас старичок, преподаватель английского языка, он умудрялся на одном занятии поставить каждому по три двойки: по чтению, по грамматике, и за словарный запас. Подсказали нам и помогли в этой тяжелой ситуации – Гоова Лариса, аспирантка кафедры гигиены, моя родственница, односельчанка, Баниева Роза – председатель проф.союзного комитета института, старшекурсница, Езаов Килишби – старшекурсник, мой близкий родственник из села Инаркой, поговорили они с деканом, пригласили нас всей группой в деканат, написали заявление, что изучали в средней школе немецкий язык, и хотим продолжить изучение немецкого языка. По институту издали приказ – зачислить всех нас в группу продолжающих изучать немецкий язык. Миленькая, красивая, молодая девушка, преподавательница немецкого языка была довольна нами, усердно читающими тексты по немецкому языку. Помог нам латынский язык, которым мы овладели в течение месяца. Через несколько недель мы стали получать четверки и пятерки по немецкому языку. На четвертом курсе все мы успешно без троек сдали гос.экзамен по немецкому языку. Ни один студент из нашего курса не был отчислен за неуспеваемость, с нами ежедневно, ежеминутно занимались прекрасные, умные, тактичные преподаватели, которые могли сотни раз объяснить, рассказать про одну и ту же тему. Наизусть мы учили анатомию, физиологию, гистологию. Могли под микроскопом по одному тоненькому срезу, по клеточкам определить, откуда, из какой части тела, или органа они взяты. Если кто – то переставал посещать занятия, мы – старосты групп, должны были в течение двух – трех дней сообщить нашему декану причину отсутствия студента.

Недалеко от нашего мед.института, за парком, находился педагогический институт, где так – же учились студенты из Кабардино-Балкарии. Богатырёв Леонид — мой односельчанин из села Каншуей, будущий чемпион мира в легком весе по вольной борьбе, будущий тренер сборной нашей страны, приходил часто по вечерам со своими друзьями на тренировки к нам, в спортзал мед.института. В армии, я служил в г.Луховице, недалеко от Москвы, один – два раза в месяц приезжал к нему в гости, в Москву, где он жил в прекрасной однокомнатной квартире, приводил с собой младшего брата Валерика, учившегося в Высшей Комсомольской школе. Бродили по Москве, катались на катерах, смотрели стереосеансы в кинотеатрах на Арбате.

Все мои однокурсники закончили первый курс без проблем и перешли на второй курс, разъехались на каникулы по своим родным домам. Приехал я в свой родной Каншуей, где заканчивали среднею школу мои бывшие одноклассники, проучившиеся одиннадцать лет, и моя девушка Зарима, проучившуюся десять лет. Выпускными классами в этом году по всей стране были десятые и одиннадцатые.

Зарима поступила в Нальчинское медицинское училище, учиться на фельдшера. Мой младший брат Вова, окончивший политехнический техникум, поступил в Нальчинский университет. Все мои бывшие одноклассники – одногодники поступили в институты, университеты, техникумы страны, а учившиеся по два – три года в одном классе ребята, были призваны в армию, все до одного, где доучивались, овладевали знаниями, которыми не могли их научить в средней школе.
Все три месяца на летних каникулах работал водителем, возил пшеницу в на элеватор в Терек, не успел оглянуться, как пришлось возращаться на учебу в институт.
Анатомия для меня, будущего хирурга, была и остается самой интересной и любимой наукой, разбуди меня хоть в три часа ночи и спрашивай про нее, все я знаю наизусть, где собачья ямка, где красивая мышца, про артерии и вены, лица, черепа, кисти. Эти знания пригодились мне когда я стал работать хирургом в Терской Районной Больнице. Как-то вызвали меня в приемное отделение, посмотреть больную, которую направили из поликлиники на ампутацию пальца, а это оказалась ближайшая родственница, Карашева – Кампарова Х., героиня труда, первую машину жигули – копейку, как ее называли в народе, Райсполком выделил ей. Увидела меня, плачет, как я без пальца буду, как буду работать дояркой в колхозе. Осмотрел я ее палец, понял, что не надо никакой госпитализации, ни ампутации пальца. Хирург в поликлинике увидел почерневший, опухший палец, не разобрался, поставил неправильный диагноз – «гангрена пальца», и направил в стационар. За несколько минут, под местным обезболиванием, убрал все больные ткани до косточек, наложил повязку с мазью Вишневского, и отпустил плачущую родственницу домой, предупредив ее не развязывать рану, не мочить, ничего не делать эти дни, явиться через пять дней. Через пять дней все зажило, повязку сняли и её отпустили домой.
Приехала из Сочи, где проходила практику, Роза, младшая сестра моей супруги. Пришла ко мне на работу с моей супругой, плачут, Роза прикрывает лицо платком. Оказалось, у нее абсцесс лица, в Сочи побоялись её оперировать, посоветовали поехать к себе домой. Тонким, глазным скальпелем ткнул в центр гнойника, на глазах отёк лица у неё спал, через три дня никаких следов не осталось, и Роза уехала обратно в Сочи.
Несколько дней не выходила на работу наша операционная сестра Ю., одна из сестричек – близняшек, работающих в отделении, у неё оказался абсцесс века, лицо отекло, глаз полностью заплыл, плачет. Старшие, опытные хирурги категорически отказались ее оперировать, боялись повредить нерв, вызвать паралич века, советовали ей ехать в Нальчик, обратиться к лицевому хирургу. Помог я, молодой хирург, плачущей Ю., Часто я встречаю Ю в Нальчике, она закончила мед.факультет, работает Зав. Клинической лаборатории в одной из больниц.

На дежурстве, в выходной день, на обходе, меня пригласили в инфекционное отделение к тяжело больной, а это оказалась мамина подруга, учительница Троян П. За секунды, при первом взгляде, я понял, что у нее перитонит, а не инфекционная болезнь. Быстро собрал хирургов, операционных сестер, спасли её, всю жизнь она благодарила меня.

На следующем дежурстве, через неделю, на обходе в терапевтическом отделении, показали мне умирающего мальчика, с диагнозом «ревматизм», а у него перитонит, флегмонозный аппендицит, вытащили мальчика с того света. Иногда встречаю в Нальчике высокого, красивого мужчину с усами,который кричит – «Доктор! Доктор! Вы меня спасли!», приглашает к себе домой, похвастаться перед своими детьми.

В Нальчике, на дежурстве, толпа людей занесла в реанимационное отделение почерневшего, не подающего признаков жизни, мальчика пяти лет, за мгновение, прямо в коридоре, я вытащил пальцами изо рта мальчика большой абрикос, который перекрывал дыхательные пути, через несколько секунд мальчик стал дышать, порозовел, очнулся, заплакал. Радостные родители унесли его домой, на другой день пришли благодарить своего спасителя.
Хажгуаше 80 лет, увидев меня, она плачет, вспоминает и рассказывает всем, как я лечил ее, сохранил палец, который ей хотели отрезать. 
Роза, красавица, вечно молодая, веселая, тоже вспоминает, что благодаря мне она ходит без шрама на лице.
Помог я своему младшему брату Сереже, которого мать привезла к хирургам с болями в животе, осмотрели хирурги его, поставили диагноз – «кишечная колика», и отпустили домой, я заподозрил у него аппендицит, оставил ночевать у меня дома, ночью на скорой привез Сережу в хирургию с диагнозом «Флегмонозный аппендицит», оперировали его, убрали нагноившийся аппендикулярный отросток.

После окончания пятого курса я проходил практику по хирургии в Республиканской Клинической Больнице в городе Нальчике, ко мне приехала из села моя мама Катя с распухшим указательным пальцем правой кисти, я сразу предложил ей, надо вскрыть гнойник, хотел показать хирургам, но она категорически отказалась. Попросила, чтобы я сам ее прооперировал, других она боится, доверяет только мне родному сыночку, отвел я ее в травпункт к хирургу — травматологу Тарчокову Харитону, он когда-то работал у нас в селе участковым врачем, затем учился в ординатуре в городе Орджоникидзе, мы с ним были большими друзьями. Харитон всегда выручал меня, занимался со мной по хирургии, дарил книги по специальности. Объяснил я Харитону, что мама хочет оперировать палец только у меня. Харитон ассистировал мне, подавал шприцы с новокаином для обезболивания, скальпель. Мать не заметила и не почувствовала как я вскрыл ей гнойник на пальце, отвлекал ее разговорами мой друг Харитон. После операции мама благодарила Харитона, за то что он научил меня так ловко оперировать, и поехала домой. Через три дня она выздоровела и забыла про свой больной палец.

Летом 1968 года я проходил практику в Терской Районной Больнице, принимал больных в поликлинике до обеда вместе с Заведующим Хирургического отделения Кошеровым М. Вызвали срочно как-то его в военкомат, меня он отправил в стационар, чтобы я готовил больного с острым флегмонозным аппендицитом на операцию, которого он должен был оперировать, а я должен был ему ассистировать. Предупредил, что через 30 минут будет на месте. Прихожу в стационар, а там по отделению бегает санитарка Жанна из операционного блока, ищет, спрашивает всех: “Где Заведующий?” . Увидев меня Жанна попросила зайти в операционную. Оказалось, что идет операция, и оперируют моего двоюродного брата Лиуана, по поводу острого аппендицита, я и не знал, что он был госпитализирован, его и хотел оперировать Заведующий вместе со мной, да еще под наркозом.

Не дождавшись Заведующего отделением, молодая врач анестезиолог работающая палатным хирургом на полставки, которая умела только перевязывать больных, решила отличится, и без всякого разрешения взялась самостоятельно оперировать больного, хотя ей строго на строго запрещалось подходить даже к амбулаторным больным. Все мы знали, что анатомию за первый курс, она смогла сдать к окончанию четвертого курса. Сделав разрез, и не найдя отросток новоявленный “хирург” запаниковала, она не знала хотя и окончила мед. институт, что отросток апендикулярный может находиться в другом месте, забрющинно в области почек. Я успокоил ее, сказал, что Заведующий здесь, чтобы она готовила больного к общему наркозу, без которого флегмонозный аппендицит, расположенный атипично, нельзя было удалить без наркоза. Операция закончилась благополучно для всех.

После этого случая, и других случаях, где она анестезиолог, потерпела фиаско, как-то она хотела сделать обрезание мальчику и чуть эта операция не закончилась трагедией, она уволилась и уехала в другой город работать терапевтом. Но этот случай был единственным произошедший с девушкой хирургом, в моей врачебной практике. Везде где бы я не работал, все хирурги девушки были мастера своего дела, оперировали лучше чем мужчины хирурги.

За много лет работы, я облегчил страдания сотням больным, десятки спас, никогда не жалел, что выбрал профессию врача, что днем и ночью отдавал все свои силы и знания во благо здоровья людей, и где бы я не работал, в хирургии, в анестезиологии и реанимации, в мед. лазарете воинской части, в психоневрологическом и наркологическом диспансерах, на скорой, в сан.авиации, всегда, в трудную минуту выручали отличные знания по анатомии.

7 МАЯ 2016 года. Михаил Карашев.