Районный центр Луховицы находится примерно в двух часах езды на электричке от Москвы. Через железно-дорожную станцию небольшого городка Луховицы нескончаемым потоком проходят пассажирские и грузовые поезда, идущие из Москвы на Казань, Уфу, Красноярск, Омск, Новосибирск, а дальше до Китая и обратно в Москву. На привокзальной площади находится банк, почта, аптека и небольшое кафе «Встреча». Примерно в трех километрах, если повернуть налево сразу за небольшим переездом, в сосновом, густом лесу, располагается военная часть «Север» железнодорожных войск, куда я был призван на службу в армию осенью 1972г. Прибыл я на место службы, предъявил документы начальнику штаба Шмакову, высокому, стройному,спортивного телосложения офицеру, который в основном интересовался какими видами спорта я занимался, предлагал приходить на тренировки волейбольных и баскетбольных команд в/ч , которые он возглавлял. С первой минуты и до конца службы я находился под его опекой, всегда он помогал мне в трудных случаях. До сих пор помню обаятельного, вежливого, умного, капитана железнодорожных войск, с черными петлицами и погонами на кители. Вызвал он к себе начальник тыла майора Олейникова, мужчину круглого как колобок , приказал ему привести меня в надлежащий вид, постричь, выдать офицерскую форму, решить вопрос с квартирой, и переезде моей семьи в Луховицы. В течений дня был выполнен приказ начальника штаба. Одели меня в красивую офицерскую форму с малиновыми петлицами и погонами лейтенанта мед. службы, выделили в финансовой части огромную сумму денег, больше пяти тысяч рублей, на эти деньги в магазине военторга, на территорий в/ч можно было купить без очереди легковой автомобиль жигули, 01 модели. А самое главное, в красивейшем месте, в Луховицах, рядом с голубыми озерами, дали ключи от трех комнатной квартиры.
Голова шла кругом, в Тереке оклад около ста рублей, квартира съемная, а здесь все как в сказке «О золотой рыбке» А.С.Пушкина.
В мед. лазарете меня встречали с радостью, не хватало второго врача, который должен был выезжать в медицинские пункты подразделений нашего в/ч, расквартированных в лесах Московской, Рязанской, Владимирской областей. Особенно рад был моему прибытию начальник лазарета , старший лейтенант медицинской службы Степанов, веселый, жизнерадостный, стройный мужчина лет тридцати, окончивший семь лет назад военно-медицинскую академию в городе Ленинграде. Я был удивлен, почему бравый офицер до сих пор не капитан, или не майор, но не спросил, было неудобно.
Луховицы. Михаил слева, крайний, справа старший лейтенант Степанов.
Познакомил он меня со своими подчиненными, с зубным врачом Зоей, молодой женщиной с красивыми зелеными глазами, за которой, как он сказал прямо при ней, ухаживали все офицеры и солдаты части. Очень мне сразу стал симпатичен фельдшер лазарета, мой тёзка, прапорщик Михаил Глывко, лет под сорок, красивый мужчина. В лазарете он заправлял всеми делами, принимал больных солдат и офицеров, а старший лейтенант был за свадебного генерала, как павлин важно ходил по лазарету, мешал всем, околачивался с утра до вечера в штабе у своего закадычного друга, начальника тыла Олейникова, прибывшего с ним на службу из Ленинграда, постоянно бегал домой к своей маленькой жене, недавно подарившей ему мальчугана, его дом находился сразу за лазаретом на территорий части.
Как я потом узнал, его дважды не представляли к присвоению очередного воинского звания за недостойное поведение офицера. Командир части запретил ему покидать территорию полка без его ведома. Прапорщик Михаил посоветовал мне, если меня пригласят эти два «закадычных» друга, или кто либо другой офицер из части, в кафе «Встреча», отметить мое прибытие на службу, ни в коем случае не соглашаться. Потом не отмоешься от неприятностей, они начудят, а виноват буду я, который угощал. Мне было смешно, но я прислушался к наставлениям прапорщика и никогда, ни разу, не в кафе «Встреча», или в другом месте не угощал офицеров части, что бы не портить себе репутацию.
Каждое утро пешком приходил из Луховиц в лазарет в/ч «Север» на службу. Шёл по тропинкам, протоптанным через густой сосновый лес.
Мимо голубых озер, покрытых утренним, молочным туманом.
Мимо кудрявых, плачущих берез, стоящих рядом с нашей частью. В лазарете принимал рапорт дежурного санинструктора, и начинал привычный обход всей территорий. В первую очередь приходил на пищеблок, снимал пробы с готовой пищи, проверял меню и санитарное состояние, затем посещал роты, осматривал заболевших солдат, и сразу направлял к себе в лазарет.
С первого дня, после прибытия на военную службу, я сразу включился в работу, к которой мне было не привыкать. На поездах и электричках колесил по всем областям Подмосковья. Из Луховиц ездил за 300-500 километров в глухие леса, на безымянные речки, где строили железную дорогу и возводили мостовые переходы наши солдаты и офицеры, возил специальные вагончики, приспособленные под жилье, кухню-столовую, мед. пункт и баню. При этом полную ответственность за благополучную поездку нес я, как старший по машине, а не водитель солдат.
Красивейшие места Подмосковья, березовые рощи, сосновые леса, цветущие поляны, усеянные белыми грибами, озера полных рыб, безымянные речки, ручейки с прозрачной холодной водой, исчезающие в густой, зеленой траве, дороги шириной 50 и более метров, покрытые огромными бетонными плитами, где можно было посадить любой самолёт без усилий. Ни одной деревеньки, даже избушки на сотни километров, паромные переправы через полноводную реку ОКА, иногда шлагбаумы, где несли охрану солдаты специальных войск, предупреждающие знаки: «Осторожно! Опасность!», и знаки с рисунками животных: кабана, оленя, лося, а иногда встречали нередко самих животных перебегающих через дорогу. Мне нравились такие командировки-путешествия, быстро пролетало время службы, вернувшись в часть получал благодарности от командования, и поощрения — денежные премии. В мед.пунктах,в непроходимом лесу, проводил профилактический осмотр солдат и офицеров. Самое распространенное заболевание у них было фурункулы и карбункулы на шее. Принимал стариков и старух, доживающих свой век в глухих заброшенных деревнях, рядом с которыми наша часть строила железную дорогу, или мост. Нуждающихся в плановом лечении солдат и офицеров отправлял в военные госпиталя Москвы и Подмосковья, а в экстренных случаях в ближайшие гражданские больницы
Однажды в глухом, непроходимом лесу, в 30-40 километров от посёлка Черюсти, принимал роды у супруги офицера. Разбудил меня в 3 часа ночи старший лейтенант из Майкопа, попросил помочь супруге у которой начались роды, а проехать до ближайшего населенного пункта Черюсти, где был роддом было невозможно, после проливных дождей дороги превратились в непроходимые болота. Обошлось, принял я роды, родился здоровый мальчик. После рождения сына старший лейтенант перевелся на службу в Адыгею, к себе на Родину, больше я его не видел.
Зимой, перед новым 1973 годом пришёл приказ в нашу часть «Север» из управления ж/д войск, о направлений молодых лейтенантов на стажировку в город Ленинград, в Петродворец. В списке был и я, лейтенант медицинской службы. Дотошный начальник штаба позвонил в управление войск и выяснил, что я попал в этот список ошибочно, меня должны были направить на стажировку в город Баку. Утром поступила телеграмма на имя командира части о направлений меня на стажировку в окружной медицинский лазарет города Баку, Азербайджанская ССР.
По пути в Баку, повез я жену с маленьким сыном на Родину, встретили нас на ж/д станций Муртазово в Тереке мои и ее родственники, оставив семью с ними, поехал дальше на этом же поезде в Баку.
Начальник лазарета, кандидат медицинских наук, хирург высшей категорий, капитан мед.cлужбы по фамилий Гинзбург, поселил нас семерых лейтенантов — курсантов в своем большом кабинете. Двое были, как и я из Кабардино-Балкарий, они учились на медицинском факультете в КБГУ, я раньше их не встречал.
Баку. Курсанты- Медики на отдыхе. Слева крайний Михаил Карашев,справа Джамал Макитов из Чегема..
Из других четверых курсантов, один был из Одессы, другой из Сухуми, третий из Батуми, четвертый из Еревана. Научил нас тактичный, с мягким, тихим голосом Гинсбург, как действовать полковому врачу в военное время, профилактике кишечных инфекций в полевых условиях, как выжить без воды и еды. За 3 месяца на курсах в Баку, я узнал столько, что не смог узнать за 3 года учебы на военной кафедре медицинского института.
Как один миг пролетали 3 месяца беззаботной весёлой жили в Баку где мы ходили по музеям, гуляли по набережной, по кварталам старого города, совершали прогулки на яхтах и катерах по Каспийскому морю. Настала время уезжать, а как не хотелось но пришлось. В Тереке, на ж/д станций Муртазово, посадил жену и сына к себе на поезд, и поехал дальше в Москву к себе в Луховицы в воинскую часть “Север”.
Степанова, начальника лазарета «Север» за 3 месяца моего отсутствия дважды хотели уволить из армий за нарушение воинской дисциплины, но оставили с испытательным сроком, пожалели из за маленького ребенка и супруги. По просьбе командира части Ралькова, я взял шефство над своим непосредственным начальником, на работе не оставлял его одного ни на одну минуту, следил что бы не ходил к своему «закадычному» другу. Отобрал ключи у начальника аптеки прапорщика– фельдшера, c которым эти два друга запирались, играли в шахматы. В результате этих игр в аптеке исчез весь неприкосновенный запас спирта. Заставил я этих друзей без шума, пока об этом не узнало командование, восполнить, исчезнувший в никуда, медицинский спирт через гражданскую аптеку за свои деньги.
При необходимости выезда Степанова из воинской части по служебным делам в Луховицы, я был рядом, как тень. Как то мы с ним зашли в это злополучное кафе «Встреча» пообедать, предложил я ему бокальчик пива, он категорически отказался. Через несколько месяцев моей опеки, он переменился стал усердно исполнять свои обязанности, не стеснялся учиться у меня практической работе, принимал больных солдат, стал ездить в командировки. Присвоили ему звание капитана медицинской службы, он всегда благодарил меня, говорил, что это моя заслуга. До окончания моей службы, он ни разу не нарушал воинскую дисциплину.
Вместе со мной служили много ребят офицеров из Москвы, большинство из них были образованные, интеллигентные, как Борисов Валерий преподаватель института, кандидат технических наук, его призвали в армию специально, он писал докторскую по ж/д мостам, он строил мосты с солдатами нашей части в глухих местах, в лесу через овраги и безымянные речки. Я несколько раз приходил к нему домой на улицу Малая Грузинская, где он жил. После возвращения из армий, я несколько лет периодически звонил ему.Но были в нашей части лейтенанты, «золотая молодежь», у которых отцы были высокопоставленные чиновники разных министерств. На выходные дни к ним приезжали на автомобилях «Чайка», родители и забирали домой, через 2 дня привозили обратно в часть не выспавшихся, с бледными, опухшими лицами. Командир части на планерках ругал их, в пример приводил меня. В нашей части среди молодых офицеров проводились забеги-кроссы на три километра, от Луховиц до нашей воинской части «Север». Оторвались от основной массы бегущих офицеров мы двое лейтенантов – Гончаров комсорг в/ч, и я, опередили всех бегущих почти на пол километра, за двести метров до финиша обогнав тяжело дышавшего, уставшего, вспотевшего, с багрово красным лицом комсорга, я пришел первым. Что тут было! Обнимали и поздравляли меня все друзья, медицинский персонал лазарета, заместитель по политической части, капитан Крючков, с которым я дружил. Целую неделю в части разговор был только о моей победе, командир на разводе офицеров объявил мне благодарность за отличную службу и сообщил что документы на досрочное присвоение мне звания старший лейтенант мед.службы направлены в управление ж/д войск. Через 2 месяца присвоили мне досрочно звание старший лейтенант медицинской службы. Я никому не рассказывал, что с детства бегал быстрее своих сверстников, а в школе занимал первое место на стометровке и на забегах, на длинные дистанции, младшие мои братишки, игравшие со мной дома в футбол, заставляли меня надевать тяжелые кирзовые сапоги, что бы я не забивал им большое количество мячей, только один из школы, мой одноклассник Руслан Шорманов мог догнать меня, но не опередить.
Быстро, незаметно для меня, в беготне, в суете военной службы, прошли два года. Отказавшись от предложений бывшего командира части Ралькова, и нового командира Кривошейцева, остаться в армий на кадровой военной службе , возмужавший, уверенный в себе вернулся на свою малую родину, в Терек, в свою больницу, с мечтами и планами вернуться обратно в Москву, на учебу в ординатуру или аспирантуру.
